Свечи, слезы, два креста
Ирина Троценко (Газета "Хабаровские вести")
13.01.2016
К кому первым делом обращаются, зайдя в храм? К Богу? К священнику? Нет — людской поток с вопросами, проблемами и житейскими разговорами принимают на себя работницы свечных лавок. Корреспондент «Хабаровских вестей» один день поработала распространителем духовной продукции — так правильно называется эта должность.
Ах, мама, где моя помада
С недавних пор к работникам церквей, выходящим «в люди», в епархии пристальное внимание. Правящий архиерей — человек современных взглядов, так сказать, менеджер от Бога. Осознавая, какая ответственность в привлечении, вернее, в отталкивании народа от церкви лежит именно на тех, кто прибирает в храме или распространяет духовную литературу, т.е. олицетворяет в глазах «захожан» православие, митрополит Игнатий велел настоятелям провести с ними работу. Прежде благообразная бабушка в платочке могла так цыкнуть на забредшую в храм гражданку в брюках и при макияже, что та больше и на пушечный выстрел к объектам культа не приближалась. Теперь консервативным бабулькам остается только вспоминать те славные времена — владыка приказал не делать никому замечания. Пришла, мол, в храм, и слава Богу! Раз заглянет, два, а там и тушь смоет, и голову покроет, и станет достойным членом православного общества.
Работниц свечных лавок обязали посетить занятия у бизнес-тренера — переделываться на современный лад надо всем.
— Курсы для распространителей мы вели вместе с молодым батюшкой отцом Стефаном, и в нем чувствуется новый, прогрессивный подход, — говорит Наталья Солодова, заведующая сектором дополнительного образования Хабаровской духовной семинарии, организатор курсов. В мирской жизни, которая осталась за дверями церкви, она провела не один десяток тренингов и сама посетила их не меньше. — Спрашивают его женщины, как же так, что разрешили в храме с помадой находиться? Значит, и им тоже можно? А батюшка отвечает: «Иногда приятней на подкрашенные губы смотреть, чем на синие». Они снова: «Вдруг мимо митрополит пойдет, к руке уже не припадешь — помадой измажешь!» Но ведь можно щекой прикоснуться, если такое дело.
Колдуй, баба, колдуй, дед
— Будут попадаться разные люди, кто-то попытается вывести на конфликт, ни в коем случае нельзя поддаваться, — проводит со мной подготовительную беседу Наталья Валентиновна. — Есть такие, кто специально идет в храм поскандалить.
— Это типа бесноватые? А если кидаться начнут, что делать? — Я начинаю припоминать простейшие приемы, которые могут отрезвить буйного оппонента. Удар в нос еще никого не оставлял равнодушным.
— Какие удары? Только молитва. Православие — это вера в то, что Господь тебя никогда не оставит. Поэтому ты должна молиться и ждать помощи. Может, человеком и овладел бес, но в храм-то его привел ангел. Значит, тебе надо понять, для какой цели. Молись за него, в крайнем случае плесни святой водой, это приведет его в чувство.
Кроме буйных еще одна опасная категория — колдуны. Эти идут в храм сами и отправляют своих жертв, наставляя купить определенное число свечей и расставить их под иконами в нужном порядке. Вычислить их для опытного распространителя ничего не стоит, я же, как новичок, запомнила лишь, что если подозрительный гражданин хочет купить 12 красных свечей, ему надо сказать, что Богу открыты все сердца, и оккультизм он не одобряет. В общем, дело, товарищ колдун, ваше, но лучше поостеречься от смертного греха.
Кладбище лавочника
У каждого распространителя духовной продукции, как и у врачей, есть свое кладбище. Кого-то невольно обидели, кому-то не так ответили, тем самым отвратив человека от церкви и лишив возможности попасть в царствие небесное, что само по себе уже нехорошо. За все это приказом владыки работницы свечных лавок обязаны просить в молитве прощения перед сменой.
— В коммерции учат продавать выгоду, мы же своих работников настраиваем на другое, — объясняет Наталья Солодова. — Главная задача распространителя — направить человека к священнику, а батюшка уже сумеет подобрать к нему свой ключик. Люди заходят по разным причинам: скорби, желания узнать православие, получить ответ на вопрос. У распространителей очень ответственная миссия, они на самом начальном этапе катехизации* стоят. Здесь, как и в мирских магазинах, не рекомендуются фразы: «Чем вам помочь? Что подсказать?». Может, посетитель просто хочет постоять, посмотреть на икону молча, может, у него в душе такая скорбь или печаль, что его нельзя доставать. Поздоровайся, скажи: «Я рядом». И все, не надо его тащить на диалог. Иногда даже взгляд очень важен для человека...
Прихожане, захожане и ухожане
Все эти наставления прокрутила в голове по дороге на смену — в день святого Николая Чудотворца меня взяла стажером распространитель Спасо-Преображенского кафедрального собора Ирина.
Первое мое послушание — рассортировать уже упакованные просфорки (маленькие хлебцы, изготовленные по специальному рецепту) и закрутить в пакетики новую партию.
— Сегодня праздник, люди захотят приобрести просфорки, надо, чтобы они всегда стояли на виду, — говорит женщина. — Следи за наполняемостью корзинки и вовремя подкладывай.
За считанные минуты с открытия храма он стал наполняться людьми, которые, едва поклонившись иконам, сразу направлялись к нам. Просфорки действительно шли на «ура», еле успевала их закручивать.
Даже в такой толпе можно определить, кто перед нами: прихожане или захожане. Последний термин — новодел православных. Он означает человека, который либо редко-редко оказывается в храме, либо заглянул сюда из любопытства. При правильном подходе захожанина можно обратить в прихожанина. Но можно по неосторожности сделать его и ухожанином — это уже мой неологизм.
Видишь Матронушку? А она есть!
Мое внимание привлекли две женщины. Одна, постарше, вытирала слезы и о чем-то спорила со своей товаркой. В итоге они решились подойти к лавке: «Расскажите нам, пожалуйста, о Матронушке». Явные захожанки!
Мои сведения о Матроне ограничивались постами в «Одноклассниках», которые постоянно попадались в ленте с вечными ахами и охами пользователей Сети. Ирина только начала свой рассказ, как вдруг одна из стоящих рядом женщин сказала: «А хотите, я вам расскажу о ней? Я с ней встречалась». Мы разинули рты, а дама поведала историю, как выпросила у Матронушки исцеления от болезни, будучи в московском храме, где находятся ее мощи. И с тех пор святая не оставляет ее, являясь во снах. Из последних указаний Матроны — запрет на просмотр сериала о предсказательнице Ванге, который неожиданно увлек нашу рассказчицу.
— Грех, она сказала, такое смотреть. Матронушка всегда рядом с нами, вы ей молитесь, и она поможет, — завершила она историю и вытерла слезы. Слезы, надо сказать, проступили у многих слушателей, которые тут же захотели купить себе книжки о Матроне и молитвословы. А я подумала, что как раз планировала вечерком посмотреть финал «Битвы экстрасенсов»...
— Слезы — это нормально, — резюмировала Ирина, когда толпа схлынула и появилась свободная минутка. — Для меня слезы стали знаком свыше. Я приехала в Санкт-Петербург, зашла в лавру, и вдруг у меня потекли слезы. Выскочила на улицу — перестали. Отправилась в Казанский — снова слезы. И так несколько раз. Плачу, а самой легче становится... Вот некоторые недоумевали, даже у виска крутили, когда я уволилась с должности заведующей лабораторей и стала распространителем в храме, но мне так хорошо на этой работе. Она по душе.
Череп для ребенка
— Я в Интернете читала, что православный крест должен быть с округлыми концами, — придирчиво выбирает товар молодая посетительница в норковой шубе. — А у вас тут и с прямыми есть, это точно православные? А череп почему на нем нарисован? Дайте мне без черепа, я же для ребенка беру!
Дамочку в норке попытались убедить, что череп на крестике не просто так, а символизирует прародителя людского рода Адама, но капризная посетительница настаивала на своем — на крестике для ребенка никаких адамов, тем более в виде черепа.
— Это что, я когда в лавке стояла, одна женщина потребовала продать ей что-нибудь с мощами Иисуса, — делится редактор портала pravostok.ru Юлия Шутова, пришедшая проведать коллегу в новом амплуа. — Ей объясняют, что такое невозможно, а она говорит: ей сказали, что здесь они точно продаются.
— Надо было сказать, что только под заказ, — веселюсь я и тут же получаю замечание за смех от наставницы.
Открытка Мишиной бабушки
От большого количества людей едет кругом голова. Благо что меня, как стажера, пару раз сгоняли с записочками в нижний храм, а потом поручили усовершенствовать свечи. Здоровые, толстые свечи не влазят в церковные подсвечники, поэтому распространители модернизируют их вручную, подтачивая с одного конца. Стою, режу, и вдруг яркий золотой свет падает на меня откуда-то сверху. «Ну, все… Осталось только глас с небес…» — мелькает первая мысль. Фу ты, это солнце заглянуло в окно напротив и ударило лучом в золото икон нашей лавки. Те, в свою очередь, засияли так, что и лики святых на них было не разглядеть.
— Помогите открытку выбрать, а то я очки дома оставила, — отрывает от созерцания голос. — Внучок у меня, Миша, в Рождество родился, вот хочу ему открытку выбрать.
Вместе с Мишиной бабушкой мы перебрали массу открыток и остановились на той, где приводилось стихотворение Петра Вяземского.
— Может, прочитает когда и стих, — сказала она. — Останется ему от меня на память...
Мишина бабушка оказалась интересной собеседницей, на прощание она посоветовала мне обязательно родить еще ребенка, чтобы не жалеть потом в старости, как она, об упущенной возможности.
Не самая сложная работа
— Как же вы не устаете, — вяло удивляюсь в конце своей смены. — Я вот только от обилия народу уже утомилась.
— Ничего, это не самая сложная работа, — смеется Ирина. — Меня радует, что могу быть полезна людям, поэтому мне Бог помогает и дает силы.
Время пролетело незаметно. Итог дня: пара десятков упакованных просфорок, охапка подточенных свечей, продажа календаря и открытки, масса бесед с захожанами, в том числе разъяснение правильного употребления просфорок, и твердая уверенность в том, что работа в свечной лавке — это не мое.
