Спонтанные заметки: бабочки над машиной, прощение забытых грехов и Литургия изнутри

28.03.2015

Часть 1. Бабочки над машиной, или каким должен быть настоящий фотограф?

С чего начинается самая обычная миссионерская поездка в какой-нибудь удаленный от «цивилизации» поселок? С того, что сначала она тщательнейшим образом планируется, потом, раз или два, в силу самых неотвратимых — транспортно-временных причин отменяется, а затем обязательно происходит, но в какое-нибудь неожиданное время.

Вот, например, в прошедшие выходные —  с 21 на 22 марта 2015 года миссионерский «десант» Свято-Иннокентьевского храма почти спонтанно, пока позволяли время и погода, совершил такую «вылазку» в поселок Сукпай, чтобы послужить Божественную Литургию, а также впервые совершить в поселке Таинство Соборования.

Наш миссионерский «десант». И фотограф за кадром :)

— Значит, план на завтра такой, — инструктирует нас отец Олег, — служим, потом в темпе обедаем и выезжаем. Престол, жертвенник, все приготовили? Фотоаппарат проверила? Заряжен? Лавка собрана? Ноты не забыли? В час дня надо уже выехать, чтобы к пяти вечера быть там, а то, что с дорогой – неизвестно…

Да…  дорога, а точнее, не сама она, а обязательные в ней колдобины и рытвины, в весеннее время года еще и смешанные со снегом и грязью – настоящее испытание для любого экипажа, решившегося выехать за город. Без уверенного навыка прохождения таких типичных для Дальнего Востока препятствий за руль в такую погоду можно даже не садиться. К счастью, у нас опытный водитель, но в этот раз все проходит не столь гладко:

— Игорь, мне кажется, ты слишком…

Что было слишком, мы так и не дослушали, так как машина внезапно съехала в кювет и накренилась на правый бок.

— … вправо забираешь, я как раз за минуту об этом подумал, но уже успел я тебе сказать, — договаривает батюшка, — ладно, слава Богу, ничего страшного не произошло…

Действительно, не прошло и минуты, как навстречу нам выехал лесовоз, который с помощью троса легко вытащил нашего железного коня из произошедшего дорожного недоразумения.

— Да! Слава Богу, что все обошлось! А еще, знаете что? Все-таки весна уже наступила! – как-то невпопад добавляет успокоившийся водитель, и тут же поясняет, — Мы, когда трос к машине крепили, видели — над ним бабочки летали! Вы не обратили внимание?

— Да как-то, Игорь, знаешь, не до того было, мы, вообще-то, молились…

— Люба, ты почему бабочек не сфотографировала? – хитро улыбаясь, вопрошает уже меня настоятель.
—  Наверное, потому что я вместе с вами молилась, а еще с моей стороны дверь забаррикадировало сугробом, – быстро нахожу себе оправдание.
— Настоящий фотограф ради такого кадра вылез бы и через окно!
— И провалился бы по пояс в снег, но, батюшка, я учту на будущее…

Дальнейший путь прошел без особых приключений, в окошко мне вылезать не пришлось, и к пяти вечера мы на машине, из стального цвета, правда, превратившейся в коричневую, въехали в Сукпай.

Часть 2. О прощении забытых грехов

Собравшихся на службу было как-то немного – всего девять человек.

— Батюшка, так почти никто не знал, — объясняет одна из женщин, — Объявление в этот раз повесили почему-то только одно – на магазине, и где-то внизу – сразу и не увидишь. Ну, вот, кто увидел и кому успели передать…

Надо сказать, что от координатора, который соберет и оповестит людей в поселке, повесит самые обычные объявления, зависит очень многое – технологии XXI века еще не добрались до маленьких сел – тут не сделаешь рассылку в «ватсап», не у всех есть электронная почта или скайп. Но, слава Богу, что, вообще, хоть кто-то пришел. Да и девять – не так уж и мало.

— Рассказываю, что будет происходить, — обращается к собравшимся отец Олег, — сейчас мы совершим чин общей Исповеди – я буду читать молитвы, перечислять при этом  грехи, а вы должны внимательно слушать и стараться с точки зрения услышанного проанализировать свою жизнь. Когда я буду произносить «каемся», повторять за мной. В принципе, здесь будут перечислены основные грехи, но, если кто вспомнит, что я не назову, и захочет в чем-то еще покаяться или задать вопрос – после соборования можно будет остаться – и я еще поисповедую. Но сначала, что такое покаяние?

Дальше отец Олег рассказывает о том, что знает каждый воцерковленный человек – об обетах, которые мы даем в Крещении, о святости и благодати, которую мы получаем в этом Таинстве, о том, как быстро теряем ее за свою греховную жизнь.

— Покаяние – это, в переводе с греческого, «перемена души», то есть твердое стремление изменить свою жизнь. Это возвращение к той чистоте, которую нам даровал Господь после Крещения. Что надо вам еще обязательно сказать? Да! Не надо во время исповеди искать себе оправдания. А то, как бывает. «Да, батюшка, каюсь, осудила я ее, но и она, прости Господи, тааак со мной поступила…» Это не покаяние. Она за свой грех сама отвечать будет, а ты сейчас о себе говоришь.

Не обходит батюшка вниманием и Соборование:

— Это одно из семи Церковных Таинств, в котором исцеляется душа и тело через молитвенное призывание на больного благодати Божией и помазание святым елеем. Также в этом Таинстве прощаются забытые грехи. Нет, не те, которые мы специально утаили, а которые,  просто по слабости своей, вспомнить не смогли.  А ведь, они тоже грузом лежат на душе. И через их прощение часто выздоравливаем мы и телесно.

О возможности прощения забытых грехов в Таинстве Соборования я слышала разные мнения, так ли это на самом деле? И я думаю, что так оно и происходит, ведь об этом говорят и святые отцы, например, преподобный Амвросий Оптинский: «Сила Таинства Елеосвящения состоит в том, что им прощаются в особенности грехи, забвенные по немощи человеческой, а по прощении грехов даруется и здравие телесное, аще воля Божия будет на сие».

Таинство Соборования

— Да, и есть такое правило, – продолжает отец Олег, — при одной болезни два раза не соборуют. Заболел человек, вызывают к нему священника  – он его соборует. Если не выздоровел человек – второй раз Таинства не совершают. Ну, все понятно, приступим? Сначала – Исповедь.

К слову, чин общей Исповеди и для меня был в новинку. Нет, он ежегодно проходит в храмах Хабаровской епархии перед началом Великого поста, но как-то мне удавалось на него попасть. Поэтому я откладываю фотоаппарат, ноты и вместе со всеми встаю на молитву…

Исповедь, Соборование, индивидуальная исповедь – нашлись желающие и к ней приступить… а за окошком уже темно – все закончилось, пора собираться на ночлег.

Приютом нашим в этот раз стала, с разрешения директора, сама обычная общеобразовательная школа.

— Проходите, я отведу вас в класс биологии – он самый теплый, а потом покажу, где столовая – нашим заботливым гидом стала Эльвира Германовна – школьная сторож. Десять лет назад она перебралась в этот далекий поселок следом за сыном-лесозаготовителем из центральной полосы России, — Проходите-проходите! Я так рада, что вы приехали! Даже не представляете, такая Пасха на душе!

Я думаю, это у нее после Исповеди и Соборования такое состояние души. Ну, и слава Богу!

Кабинет, куда нас привели, действительно теплый. Парт нет, все заставлено цветами, и, видно, что за ними тщательно ухаживают. У окна, между цветов приютился аквариум с парой ядовитого цвета лягушек, по соседству – банка с огромными виноградными улитками и аквариум с черепахой. Тепло, светло! Поужинать, постелить пенку, спальный мешок – и ночь пройдет просто незаметно, учитывая, как вымотались за день.

Часть 3. Литургия «изнутри» и путь домой

А утром меня ждала нечаянная радость. Служба, как и вчера, проходила в местном клубе. На сцене, ставшей временно алтарем, батюшка с нашим водителем и, по совместительству, пономарем, установили переносной Престол и Жертвенник. Отец Олег, видя, как я приноравливаюсь, где бы встать, чтобы больше в кадр попало, внезапно разрешил:

— Чего ты мучаешься? Поднимайся сюда – да снимай нормально!

— Так тут же алтарь…
— Ну, какой это алтарь? Ты только не дотрагивайся руками до Престола и Жертвенника – а так, стой себе спокойно, где удобно, и снимай все, что тебе нужно.

Счастью нет границ! И при этом страшно, и даже как-то не верится… Такая удивительная возможность посмотреть на Литургию не со стороны, и даже не с клироса, а совсем «изнутри». Подбираю подол юбки, поднимаюсь и, почти не дыша, замираю справа, чуть в стороне от Жертвенника. Тем временем, отец Олег начинает совершать Проскомидию. Обычно, эта часть службы сокрыта от наших глаз – происходит она в алтаре, где-то за завесой облачается священник, готовятся сосуды, закалается Агнец Божий… А тут, пожалуйста, в силу сельских условий, все на виду – смотри! Вот, посмотрела, послушала, помолилась. Но не хватает у меня слов, чтобы передать, насколько Непостижимое и Великое Таинство совершалось, да и регулярно продолжает совершаться на наших глазах в разных уголках Земного шара.

Да и сфотографировать некоторые моменты мне равно не удается – в этот раз у меня кроме журналистского послушания, еще и певческое. Федор, певчий нашего храма, исполняющий в поездке обязанности регента, задает тон…

Фотографировать службу – очень сложно! Как передать ключевые ее моменты и, при этом, сделать это незаметно, чтобы не отвлекать собравшихся от главного – от молитвы? Надо очень постараться. Литургия проходит на одном дыхании, но перед самим Причастием возникает пауза – батюшка замечает смущение в глазах одной из причастниц – причащаться из одной лжицы – гигиенично ли?

Отец Олег рассказывает о болезнях, которые царили в прошлые века, и приводит статистику, что люди, регулярно исповедовавшиеся и причащавшиеся – крайне редко ими заболевали:

— Как и священники сегодня. Смотрите, сколько человек причащается на обычной службе в воскресный день. Ну, в нашем храме, наверное, человек сто. Но после каждого причастника священник снова и снова окунает лжицу в Чашу с Телом и Кровью Спасителя. В Чаше  же Святая Святых – какие могут быть микробы! Да, а в конце, после всех батюшка обязательно оближет – очистит лжицу. Следуя мирской логике – в храмах должна быть эпидемия, а священников вообще должно косить одного за одним. А ведь батюшки болеют намного реже прочих!

Причастников, как и соборовавшихся, не считая нашего миссионерского экипажа, было девять человек.

После службы, быстро пообедав и попрощавшись с Эльвирой Германовной, мы отправились в обратный путь.

В Сукпае пасмурно, еще лежит снег, а вдоль дороги – вербы! Ни одна и даже не две – почти рощи! Игорь останавливает машину. Пока я примеряюсь сфотографировать символ приближающегося праздника Входа Господня в Иерусалим, отец Олег уже набирает пушистый букет, чтобы взять его в подарок любимой супруге.

Последнее приключение поджидало нас уже незадолго до выезда на основную трассу – раздался хлопок и послышался тонкий свист – в какой-то грязной яме на дне лежала скоба, которая, прямо как ждала нашу машину! И ремкоплекта полноценного нет, и шиномонтажка не рядом, и везде такая грязь, что надо еще найти сухое место, чтобы разложиться и поставить запасное колесо.

— Ничего, бывает, — комментирует со знанием дела Игорь, — обычное миссионерское искушение… Но как я эту скобу не заметил, где она вообще была?  Искушение!

Точно! Но только через несколько десятков километров закончилось и оно – колесо успешно заменено, и машина продолжила уже без остановок путь в сторону дома. И, надо сказать, в этот раз, фотографии с дорожного приключения  были сделаны.

Так самая обычная миссионерская поездка в самом ее конце завершилась не менее обычным дорожным искушением, а мы уже начали планировать следующий выезд. Заранее…

Новости, Приходы, Миссия