Первый класс во всех смыслах
Русская классическая школа
26.11.2020
В Центре духовно-нравственного православного воспитания обучаются более 70 детей, учитель для этих ребят, не только педагог, дающий знания и навыки, но и личность, пример нравственной жизни.
Мария Овсянникова, учитель Русской классической школы в Хабаровске, сама ещё учится на отделении начального образования в педагогическом колледже. Но уже на втором курсе ей предложили работу.
— В соцсетях мне написала Елена Карагодина, которая когда-то преподавала у меня в воскресной школе, с предложением поработать у них в РКШ. Я, недолго думая, согласилась. Я ведь воспитывалась в православной вере, пою на клиросе, мой брат служил в алтаре, мы до сих пор всей семьёй ходим в храм. И сомнений в выборе профессии у меня никогда не было — я помогала одноклассникам разбирать сложные темы, много занималась с младшей сестрой, у меня даже было прозвище «училка» в школе.
Я начала ходить на занятия к дошколятам и первоклассникам, изучать методики. Программа мне сразу понравилась — я видела, как дети читают, как они тянутся к знаниям, не хотят уходить из школы. А с этого учебного года меня поставили к моему первому классу девочек — первому во всех смыслах.
— Программа РКШ была для вас в новинку? Или, может быть, вы в педколледже изучали наследие Ушинского?
— Нет, ничего подобного у нас не было, Ушинского я знала на уровне нескольких цитат. Начала изучать его только этим летом, когда готовилась преподавать по РКШ.
— Как удаётся совмещать работу и учёбу?
— В колледже мне пошли навстречу — предложили перейти на индивидуальный график обучения. Я в определённое удобное время прихожу на консультации, сдаю экзамены. Сейчас пишу курсовую работу «Индивидуализация обучения младших школьников по программе РКШ».
— Какой хороший у вас колледж! Все условия вам создали.
— Да, весной прошлого года наш директор Елена Витальевна презентовала РКШ в колледже; я тоже пришла туда, мне было интересно, как рассказывать о программе тем, кто вообще с ней незнаком. Наши педагоги увидели, как горят мои глаза на презентации, и предложили мне писать курсовую по этой теме. Методистом моей курсовой стала педагог нашей школы Надежда Кайратовна Курманова. Она не преподаёт в колледже, но обычные учителя тоже имеют право быть методистами.
— И вот наступил этот момент. Вы — учитель первого класса, 1 сентября…
— Я жутко боялась, переживала, что скажут обо мне девочки, что подумают родители. Педагог-то я молодой… На первых уроках у меня тряслись руки, я очень боялась, что скажу что-нибудь не так, как-то не так обращусь, кого-то не так назову. Но они у меня самые лучшие! Когда я сдавала экзамены, меня замещали другие педагоги и говорили о моих девочках, что они молодцы, тихонечко сидят работают. Со мной поначалу они вели себя тихо, а потом начались какие-то разговоры, кто-то даже петь пытался на уроке. Я сразу отправляла их приседать.
— Это замена отжиманий?
— Выплеск энергии. Они иногда сами просят, когда устанут сидеть: давайте приседать под ваш счёт! Я вижу, когда девчонки начинают халтурить, и начинаю повторять: «Один, два, три, четыре, четыре, четыре…» Смеются, им нравится такая разминка-зарядка.
Их у меня четырнадцать. Дошкольную подготовку по РКШ проходили не все. Есть такие, кто окончил первый класс в другой школе и снова пошёл в первый класс. Но сейчас все учатся ровно, взрослеют, дисциплина наладилась.
Мы хорошо проводим время вместе. В сентябре ходили с классом мальчиков и их родителями в поход на гору Хехцир. Там у них были эстафеты, конкурсы, мы готовили еду на костре. На каникулах ездили на экскурсию в кузницу. Девочки постреляли там из лука, а мальчики сделали гвозди.
— А родителей вы перестали опасаться?
— Да, теперь всё спокойно, мы хорошо общаемся, я их больше не боюсь, слава Богу! Девочки между собой тоже дружны, серьёзных конфликтов практически нет.
На практике в обычных школах я встречала детей, которые не хотят учиться. Раздаёшь им задание, а они говорят: «Зачем это? Я это делать не буду». Конечно, с такими детьми гораздо тяжелее. В какой-то момент у меня были мысли, что после окончания колледжа я не стану работать по специальности. А на первой практике я вообще попала к такому строгому педагогу, которого все дети боялись — боялись неправильно ответить на уроке, попросить у соседа ластик… Такая общая запуганность школьной жизнью. И ещё программа у них была очень сложная, по-моему. После этой практики я сказала: «Мама, я никогда не буду работать учителем…».
Но потом меня позвали в РКШ, и всё переменилось. Мне хочется идти на работу, коллеги всегда поддержат и объяснят непонятное, дадут совет. Сначала я переживала, когда ко мне на урок приходили учителя: «Может, будут ругать за ошибки?» Но нет, они деликатно дают советы, наставления.
Сама программа глубокая, она постепенно, как реченька течёт — от простого к сложному. Много наглядности, детям это очень нравится. Недавно на урок приносили самовар — столько восторга было!
— А ваши девчонки любят выходить к доске, отвечать?
— Очень любят! Иногда очередь занимают на выход к доске. У нас есть видео, это один из первых уроков арифметики. Девочки так хотели отвечать, что, подняв руку, начинали пищать — думали, что писк привлечёт моё внимание. Это был единичный случай, но именно он вошёл в историю нашего класса.
